За романом одного из самых богатых мужчин и одной из самых талантливых женщин Европы и Америки следил, затаив дыхание, весь мир. К сожалению, сказка любви разбилась на тысячи осколков горькой реальности…
“Голос крови”
Так Аристотель Онассис объяснял впоследствии многочисленным друзьям и родственникам причину своей новой внезапной страсти. Молодой и привлекательный миллиардер, сколотивший состояние на китобойном промысле, он уже был счастливо женат на Тине Аиванос, девушке с более чем щедрым приданым. Однако один вечер перевернул всю его размеренную до того семейную жизнь. Тогда на яхте Аристотеля, или Ари, как называли его близкие, появилась известная оперная дива Мария Каллас. Появилась, надо сказать, вместе с мужем – оба были приглашены на прием к влиятельному греческому магнату общей знакомой, Эльзой Максвелл. Вряд ли в тот день Эльза предвидела хотя бы примерные последствия своего поступка. Скорее, она просто хотела угодить обоим друзьям, продемонстрировав Онассису “греческий бриллиант в итальянской оправе”, а Каллас – роскошную яхту с первоклассным приемом на борту. Затея, надо сказать, удалась. Аристотель с первых минут был очарован певицей. Небольшой поклонник оперы, он, конечно, слышал фамилию Каллас – как и все образованные люди Европы и Америки 50-ых годов двадцатого века. Но одно дело было слышать, и совсем другое – увидеть смуглую, яркую и страстную соотечественницу с резкими и незабываемыми чертами лица. Именно Ари смог разглядеть в американке Марии Каллас греческую эмигрантку Сесилию Софию Анну Марию Калогеропулос.
Миллион красных роз
Их роман развивался столь стремительно, что даже пресса не всегда могла угнаться за ним. После судьбоносного приема на яхте, где Онассис, по воспоминаниям Марии, “поил ее из ладоней горьким греческим вином”, последовал бал в лондонском отеле, устроенный Аристотелем в честь Каллас. На этом балу он в буквальном смысле осыпал ее розами: пурпурных цветов было столько, что они заполнили все свободное пространство в зале. 36-летняя оперная примадонна, уже повидавшая за свою карьеру немало эксцентричных поклонников, влюбилась как девчонка. Она ушла от мужа, подала на развод, который, впрочем, состоялся далеко не сразу из-за строгих католических традиций (муж Каллас был итальянцем). Справедливости ради надо сказать, что Аристотель тоже развелся. Любовники стали жить в Париже, довольствуясь, казалось, только друг другом. Онассису, конечно, дела сердечные не мешали вести и без того процветающий бизнес. А вот Мария Каллас ради любимого фактически отказалась от самого дорогого, что у нее было. Она перестала петь.
“Мы лишь добрые друзья”
Первый гром грянул, когда Каллас забеременела. Ей к тому времени было уже 42, и сомнения одолевали, так что поддержка любящего человека была нужна как никогда. Но Аристотель внезапно отрубил: “у меня уже есть двое детей, и третий не нужен”. Никакие уговоры не помогали, ослушаться Мария не решилась, о чем впоследствии очень жалела. Так в жертву великой любви был принесен невинный младенец… А Онассиса несло дальше. Вместо того, чтобы предложить Марии руки и сердце, как ожидали все вокруг, он внезапно объявляет на пресс-конференции, что они с Каллас – “только добрые друзья”. Причина такого внезапного перехода от любви к “дружбе” – обаятельная элегантная Жаклин, Джекки Кеннеди, вдова американского президента. Именно ей на палец Ари надел в итоге обручальное кольцо. А Мария осталась одна, преданная и оскорбленная, как и ее любимая оперная героиня Медея. После предательства Онассиса она еще пыталась строить карьеру, снялась в фильме. Но… “без него все не имеет значения”, – писала Мария в своем дневнике. В 1975 году Онассис скончался. Когда эта весть дошла до Каллас, она объявила: “мне остается только смерть”. Через два года великая оперная певица умерла в Париже – городе, подарившем ей столько счастья и горя одновременно.
